МЫ ПРИОСТАНОВИЛИ СВОЮ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ.
ПОТОМУ ЧТО...
Крайняя бедность народа почти всегда является преступлением его вождей. Пьер Буаст, французский лексикограф и поэт (1765–1824)
Счастлив тиран, который умрет у себя дома своею смертью! Диоген Лаэртский, из книги «О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов»
Каждая нация считает себя выше других наций. Это порождает патриотизм и... войны.
Дейл Карнеги
Если крепнет в нашей стае / климат страха и агрессии,
сразу глупость возрастает / в гомерической прогрессии. Игорь Губерман
Диктатура удерживается только силой, вот почему никакой диктатор, реальный или потенциальный, не может допустить хотя бы временного ослабления своей популярности — это немедленно заставило бы его применить силу, чтобы не лишиться власти. Удачливый диктатор пускает в ход дубинки и совершает триумфальное шествие по страницам газет. Неудачливый диктатор начинает всего бояться, расстреливает слишком много своих же людей, и как только армия или полиция перестанут его поддерживать, ему конец. Эрнест Хемингуэй
Чтобы пролитая нами кровь не была напрасной, нам не остается ничего, кроме как пролить ещё больше.
Код Гиас: Восставший Лелуш (Code Geass: Lelouch of the Rebellion)
Децентрализованный авторитаризм допускает больший произвол, нежели централизованный. В первом случае гражданам приходится иметь дело с одним самодуром, а во втором – с восемью десятками.
Борис Кагарлицкий, «Управляемая демократия: Россия, которую нам навязали»
Война — это способ богатых людей защитить свои интересы, посылая детей среднего и бедного классов на смерть. Джордж Карлин
Может быть отец и ненавидел тиранию. Но при этом чувствовал уважение к ее масштабам. Сергей Довлатов, «Наши»
До революции он был генеральской задницей. Революция его раскрепостила, и он начал самостоятельное существование. Илья Ильф, советский писатель и журналист
В порядке полной гласности / Сказать должны мы так: / Отечество в опасности, / Нам срочно нужен враг! / Нам нужен враг надёжный, / Коварный, злобный враг, / Поскольку невозможно / нам без него никак. / Мы б на него надеялись - / Ведь враг наш не дурак, / И что б у нас ни делалось, / За всё в ответе - враг. / Ах, на душе погано, / И жизнь не дорога. / Ну где найти врага нам, / Надёжного врага? / Погибнет наше царство / Без недругов лихих, / Без ихнего коварства / И провокаций их. / Да, без врагов паршиво, / Без ихней суеты, / Их пропаганды лживой / И злобной клеветы! Владлен Ефимович Бахнов
Зло, которое долго терпели как неизбежное, становится непереносимым от одной только мысли, что его можно избежать. Алексис де Токвиль
Любить войну могут только спекулянты, генералы, штабные и проститутки. Им в военное время жилось как никогда, и нажиться они тоже сумели как никогда.
Эрнест Хемингуэй
Вся военная пропаганда, все крики, ложь и ненависть исходят всегда от людей, которые на эту войну не пойдут.
Джордж Оруэлл, британский писатель, журналист, публицист
Пирамида классов - сияет и высится. / Капиталистов лоснятся лица. / И дюжину лет - свинцом и виселицей / самодержец / развлекается и веселится. Владимир Маяковский
Может быть, самое худшее в реакционной эпохе то, что в общественном сознании она насаждает царство глупости. ‹…› Воцаряется единомыслие без мысли. Л.Д.Троцкий, революционный деятель рабочего движения XX века
Настоящая личная свобода невозможна без экономической безопасности и независимости. Голодные безработные люди — это кадры для диктатуры.
Франклин Рузвельт
Рот, улыбайся, / радуйся, народ! / Мертвым свобода - живым... наоборот. Владимир Маяковский
Невозможно переоценить глупость толпы. Чарльз Буковски
Молодой солдатик с Чехо-Моравской возвышенности, который ещё верил в бога, говорил: дескать, мы, как христиане, не должны терять надежды. Старик запасной посмотрел на желторотого птенца и сказал: — Хороша надежда, что шрапнель оторвёт тебе голову! Дурачили нас только! До войны приезжал к нам депутат клерикал и говорил о царстве божьем на земле. Мол, господь бог не желает войны и хочет, чтобы все жили как братья. А как только вспыхнула война, во всех костёлах стали молиться за успех нашего оружия, а о боге начали говорить будто о начальнике генерального штаба, который руководит военными действиями. Насмотрелся я похорон в этом госпитале! Отрезанные руки и ноги прямо возами вывозят! — Солдат хоронят нагишом, — сказал другой, — а форму с мертвого надевают на живого. Так и идёт по очереди. — Пока не выиграем войну, — заметил Швейк.
Ярослав Гашек
Я не просто пацифист, я воинствующий пацифист. Я готов бороться за мир. Ничто не закончится войной, если сами люди откажутся идти на войну.
Альберт Эйнштейн
Если имеется подходящий народ, можно сделаться вождем народа.
Дон Аминадо
Мы воспитали детей так хорошо, что они стали слишком умны, чтобы быть патриотами.
Марио Пьюзо
Идиоты забавны, вот почему в каждой деревне хотят иметь своего. сериал Доктор Хаус (House M.D.)
Избегайте фанатиков всякого рода, если не желаете приносить в жертву свои мнения, свое спокойствие, а быть может, и свою безопасность. Пьер Буаст, французский лексикограф и поэт (1765–1824)
Толпа, ведомая вождём, его же и ненавидит. Уильям Хэзлитт, британский писатель, эссеист, литературный критик
Нельзя так отупеть, чтобы ко всему привыкнуть. Франц Кафка
Не понимаю надписей «На Берлин», как и надписи «Можем повторить». Что это? Что это вообще? Кто ты такой, кусок говна, что ты хочешь это повторить? Я помню ещё как я с дедушкой ходил на праздники, на День Победы, когда они тихонечко выпивали, старики, с одной лишь фразой «Чтобы не было войны», и вдруг ты едешь, сука, с надписью «На Берлин, 41-45 можем повторить». Ты чего, парень?
Дмитрий Нагиев
Тиранство есть привычка; оно одарено развитием, оно развивается, наконец, в болезнь. Я стою на том, что самый лучший человек может огрубеть и отупеть от привычки до степени зверя. Кровь и власть пьянят: развиваются загрубелость, разврат; уму и чувству становятся доступны и, наконец, сладки самые ненормальные явления. Человек и гражданин гибнут в тиране навсегда, а возврат к человеческому достоинству, к раскаянию, к возрождению становится для него уже почти невозможен.
Ф.М.Достоевский, из книги «Записки из Мёртвого дома»
Самые жаркие уголки в аду оставлены для тех, кто во времена величайших нравственных переломов сохранял нейтралитет.
Данте Алигьери (1265 – 1321), итальянский поэт, мыслитель, богослов