МЫ ПРИОСТАНОВИЛИ СВОЮ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ.
ПОТОМУ ЧТО...
Война — это психоз, порождённый чьим-то неумением прозревать взаимоотношения вещей. Наши взаимоотношения с ближними своими. С экономикой, историей. Но прежде всего — с ничто. Со смертью.
Джон Фаулз
Децентрализованный авторитаризм допускает больший произвол, нежели централизованный. В первом случае гражданам приходится иметь дело с одним самодуром, а во втором – с восемью десятками.
Борис Кагарлицкий, «Управляемая демократия: Россия, которую нам навязали»
Очевидный факт на маленькой нашей измученной планете: пытки, голод, преступная безответственность правительства гораздо шире распространены в тиранических государствах, нежели в демократических. Почему? Потому что тираны не боятся, что их за дурные дела сместят, а демократические власти вынуждены править с оглядкой. Карл Саган, «Мир, полный демонов. Наука — как свеча во тьме»
Идиоты вообще очень опасны, и даже не потому, что они непременно злы, а потому, что они чужды всяким соображениям и всегда идут напролом, как будто дорога, на которой они очутились, принадлежит исключительно им одним. Издали может показаться, что это люди хотя и суровых, но крепко сложившихся убеждений, которые сознательно стремятся к твердо намеченной цели. Однако ж это оптический обман, которым отнюдь не следует увлекаться. Это просто со всех сторон наглухо закупоренные существа, которые ломят вперед, потому что не в состоянии сознать себя в связи с каким бы то ни было порядком явлений.
М.Е.Салтыков-Щедрин, из романа «История одного города»
Может быть, самое худшее в реакционной эпохе то, что в общественном сознании она насаждает царство глупости. ‹…› Воцаряется единомыслие без мысли. Л.Д.Троцкий, революционный деятель рабочего движения XX века
В порядке полной гласности / Сказать должны мы так: / Отечество в опасности, / Нам срочно нужен враг! / Нам нужен враг надёжный, / Коварный, злобный враг, / Поскольку невозможно / нам без него никак. / Мы б на него надеялись - / Ведь враг наш не дурак, / И что б у нас ни делалось, / За всё в ответе - враг. / Ах, на душе погано, / И жизнь не дорога. / Ну где найти врага нам, / Надёжного врага? / Погибнет наше царство / Без недругов лихих, / Без ихнего коварства / И провокаций их. / Да, без врагов паршиво, / Без ихней суеты, / Их пропаганды лживой / И злобной клеветы! Владлен Ефимович Бахнов
Пирамида классов - сияет и высится. / Капиталистов лоснятся лица. / И дюжину лет - свинцом и виселицей / самодержец / развлекается и веселится. Владимир Маяковский
Мы оправдываем необходимостью всё, что мы сами делаем. Когда мы бомбим города — это стратегическая необходимость, а когда бомбят наши города — это гнусное преступление.
Эрих Мария Ремарк, "Время жить и время умирать"
Если крепнет в нашей стае / климат страха и агрессии,
сразу глупость возрастает / в гомерической прогрессии. Игорь Губерман
Идолов вырезают и золотят для того, чтобы не краснеть от поклонения болвану. Пьер Буаст, французский лексикограф и поэт (1765–1824)
Свойство тирана — отталкивать всех, сердце которых гордо и свободно. Аристотель
Люди не совершают революцию охотно, как и войну. Разница, однако, та, что в войне решающую роль играет принуждение; в революции же принуждения нет, если не считать принуждения обстоятельств. Революция происходит тогда, когда не остается другого пути. Л.Д.Троцкий, революционный деятель рабочего движения XX века
Называть деспота деспотом всегда было опасно. А в наши дни настолько же опасно называть рабов рабами.
Рюноскэ Акутагава
Я не просто пацифист, я воинствующий пацифист. Я готов бороться за мир. Ничто не закончится войной, если сами люди откажутся идти на войну.
Альберт Эйнштейн
Тирания любит злых именно потому, что любит лесть, а свободный человек не может унижаться. Честный человек умеет любить, но он не льстит. Свойство тирана - отталкивать всех, сердце которых гордо и свободно. Аристотель
"Русский народ находится в крайне печальном состоянии: он болен, разорен, деморализован". "И вот мы узнаем, что он в лице значительной части своей интеллигенции, хотя и не может считаться формально умалишенным, однако одержим ложными идеями, граничащими с манией величия и манией вражды к нему всех и каждого. Равнодушный к своей действительной пользе и действительному вреду, он воображает несуществующие опасности и основывает на них самые нелепые предположения. Ему кажется, что все соседи его обижают, недостаточно преклоняются перед его величием и всячески против него злоумышляют. Всякого из своих домашних он обвиняет в стремлении ему повредить, отделиться от него и перейти к врагам, а врагами своими он считает всех соседей..." Владимир Соловьев, философ
Чтобы пролитая нами кровь не была напрасной, нам не остается ничего, кроме как пролить ещё больше.
Код Гиас: Восставший Лелуш (Code Geass: Lelouch of the Rebellion)
Массы уважают только силу, и доброта их мало трогает, так как они смотрят на нее как на одну из форм слабости. Симпатии толпы всегда были на стороне тиранов, подчиняющих ее себе, а не на стороне добрых властителей, и самые высокие статуи толпа всегда воздвигает первым, а не последним. Если толпа охотно топчет ногами повергнутого деспота, то это происходит лишь оттого, что, потеряв свою силу, деспот этот уже попадает в категорию слабых, которых презирают, потому что их не боятся. Тип героя, дорогого сердцу толпы, всегда будет напоминать Цезаря, шлем которого прельщает толпу, власть внушает ей уважение, а меч заставляет бояться.
Гюстав Лебон, «Психология народов и масс»
Не понимаю надписей «На Берлин», как и надписи «Можем повторить». Что это? Что это вообще? Кто ты такой, кусок говна, что ты хочешь это повторить? Я помню ещё как я с дедушкой ходил на праздники, на День Победы, когда они тихонечко выпивали, старики, с одной лишь фразой «Чтобы не было войны», и вдруг ты едешь, сука, с надписью «На Берлин, 41-45 можем повторить». Ты чего, парень?
Дмитрий Нагиев
Самые жаркие уголки в аду оставлены для тех, кто во времена величайших нравственных переломов сохранял нейтралитет.
Данте Алигьери (1265 – 1321), итальянский поэт, мыслитель, богослов
Невежество и мракобесие никогда не создавали ничего, кроме толп рабов для тирании. Эмилиано Сапата
Какие бы лозунги ни выкрикивали ораторы, сгоняя дураков на бойню, какие бы благородные ни ставили перед ними цели, причина войн всегда одна. Деньги.
Маргарет Митчелл, "Унесённые ветром"
Чей-то приказ превратил эти безмолвные фигуры в наших врагов; другой приказ мог бы превратить их в наших друзей. Какие-то люди, которых никто из нас не знает, сели где-то за стол и подписали документ, и вот в течение нескольких лет мы видим нашу высшую цель в том, что род человеческий обычно клеймит презрением и за что он карает самой тяжкой карой.
Эрих Мария Ремарк, "На Западном фронте без перемен"
Каждый тиран должен знать размер своей шеи. Влодзимеж Счисловский
У Белинского где-то в письмах, помнится, есть такая мысль: мерзавцы всегда одерживают верх над порядочными людьми, потому что они обращаются с порядочными людьми как с мерзавцами. А порядочные люди, терпя и страдая, продолжают обращаться с мерзавцами как с порядочными людьми. Дмитрий Сергеевич Лихачев, академик, советский и российский филолог, культуролог
С умным лучше. С ним ты свободен и ленив. С дураком ты все время занят. Ты трудишься в поте лица. Он тебе возражает и возражает… Ибо он уверен! И от этих бессмысленных возражений ты теряешь силу, выдержку и сообразительность, которыми так гордился. С дураком ты ни в чем не можешь согласиться. И чувствуешь, какой у тебя плохой характер. Михаил Жванецкий
История учит, что войны начинаются тогда, когда правительства считают, что цена агрессии мала. Рональд Рейган
В наше время слово «тиран» значит просто «жестокий правитель». У греков это слово значило «правитель, незаконно захвативший власть». Нашего Павла I, хоть он и был жесток, греки тираном не назвали бы. А Наполеона назвали бы.
Знать ненавидела тиранов, народ им не доверял. Со знатью тираны расправлялись, народ они привлекали добычами от войн и доходами от торговли. Расправы были действительно страшные, а рассказы о них — еще страшней... Михаил Гаспаров, "Занимательная Греция"
Горе тому государственному деятелю, который не позаботится найти такое основание для войны, которое и после войны еще сохранит свое значение.
Отто фон Бисмарк, первый канцлер Германской империи
В период войны каждое правительство использует “подводные” течения и скрытое недовольство народа в своих интересах. Власти сознательно направляют все бунтарские настроения в русло достижения своих военных целей; при этом они автоматически избавляются от опасности внутреннего взрыва, ибо в условиях войны создается атмосфера строжайшей дисциплины и беспрекословного подчинения лидерам, которых пропаганда возносит как самоотверженных государственных мужей, спасающих свой народ Эрих Фромм, философ, политолог